Человек-волк

Сережа проснулся от стукнувшего в оконное стекло сучка орехового дерева.
Дядька Купырь, отставной солдат, служивший нянькой в семье купца Панкеева, дремал за столом, подперев могучим кулаком свою седую, кудлатую голову. Видимо, так и уснул, рассказывая барчуку свои бесхитростные, простые сказки перед сном.
Мальчик опустил ножки на холодный пол и быстро, бесшумно порхнул к окошку. А там пел свою заунывную песню холодный ветер и его вой отзывался во всех коридорах огромного дома. Сережа всмотрелся в темную гущу уже немного поредевшей листвы. Отражение догорающей свечи на столе перед старым воякой загуляло на стеклах фрамуги окна и бешено играло тенями на стене.
Ему стало страшно. Может разбудить Купыря, дернуть его за рукав и попросить, чтобы он снова прочитал ему какую ни будь, новую небылицу? И откуда он столько их знает?!
Вдруг, мальчик увидел волка. Настоящего. Тот сидел за окном на веточке орешника и внимательно смотрел на него. Сережа хотел вскрикнуть, но осекся под пристальным взглядом серого.
Волк взглядом говорил: Не бойся! И дальше настала мысленная, телепатическая связь между пятилетним ребенком и этим странным хищником.
Уже потом, каждую ночь, как только засыпал старый солдат Купырь, Сережа подходил к окошку и уже не страшась, ждал своего друга-волка. Тот всегда являлся откуда-то сверху, прыгая и летя по макушкам деревьев, затемъ опускался на толстую ветку и смотрел на мальчика в окно с улицы.
О чем говорили они? Сережа мысленно жаловался на свою несмышленую, детскую жизнь, на занозу в ноге, на толстую кухарку, которая прогнала его с кухни, на Купыря, потому что не дает попробовать его дымящийся чубук…Да мало ли неприятностей у мальчишки!
Волк успокаивал барчука, подмигивал хищным глазом, как бы говоря: Все будет хорошо! Я тебе помогу!
Прошло немного времени. Семья Сережи переехала в другой город, поближе к морю, в Одессу.
Недалеко приобрели усадьбу, где, к уже немного повзрослевшему подростку, по ночам опять приходил волк.
И теперь, уже не один. Стая белых красавцев рассаживалась по веткам деревьев и глазами вели свой необычный разговор. Теперь они могли так разговаривать всласть, старого Купыря отправили доживать свой век в богоугодное заведение.
А вместо него, к Сереже была приставлена молодая нянька Эльза, дородная, конопатая бабища-гувернантка, но с безупречным немецким языком.
Деваха уже не могла находиться с молодым барином в спальне и почивала за стенкой, в своей каморке для прислуги.

Сережа был болен. Однажды он случайно стал свидетелем разговора отца и приходящего раз в месяц доктора Фишера. Этот врач был странный. Он не слушал через трубочку Сережу, как остальные доктора, не нажимал пальцами на живот и не велел показывать язык.
Фишер усаживал мальчика на стул перед собой и заводил непонятные беседы, поглядывая пристально на барчука сквозь сверкающее, старомодное пенсне. Сереже не нравился его холодный взгляд. Это был взгляд хищника, какого-то дикого кота, увидевшего зазевавшуюся мышь.
Итак, старший Панкеев Константин Матвеевич, купец, богатый землевладелец и весьма образованный господин вели беседу с доктором Арнольдом Марковичем Фишером, ученым, профессором по психологии, а так же увлекающимся оккультизмом и мистицизмом.
Сережа, до этого прятавшийся в зале от надоедливой Эльзы, укрылся за толстой занавеской и поэтому, когда вошли в зал двое собеседников, уже побоялся оттуда выходить.
Из разговора, он понял, что речь идет о нем. Несколько раз упоминали его имя, потом послышались непонятные слова: «невроз», «фобия», «сексуальное развитие», «психоанализ».
Сережа стоял за плотной портьерой боясь шелохнуться и практически, не дыша. Затем, мужчины попрощались и вышли. Подростокъ тихонько выскользнул в коридор и влетел в свою комнату. На кровати лежала его двенадцатилетняя сестра Анна, сжимая в руках небольшую игрушку: белого деревянного волка с хвостом из конского волоса. Она, не вставая с постели, вытянула руку с цацкой и повертела ей перед лицом брата: «На, на, на!».
Так она всегда дразнила Сережу, зная о его ночных разговорах с волками. Он однажды поделился с ней и потом пожалел. Брат с сестрой две ночи не спали – ждали ночью волков, но их не было. К утру, Сережа от старшей сестры получил подзатыльник и прозвище «сумасшедший волчонок».
С тех пор, он стал предметом её насмешек. Последний человек, которому он доверял, теперь перестал для него быть близким и родным. Сережа замкнулся в себе и каждую ночь мечтал уже не разговаривать с волками, а разбить стекло ненавистного окна и выпрыгнуть к такой, уже родной волчьей стае. Дальше, события разворачивались стремительно…